Тайны музея-заповедника

Национальный историко-культурный музей заповедник «Несвиж» — настоящая гордость Беларуси. Ежегодно тысячи туристов посещают город, замок, костел. Здесь действительно сохранился дух разных эпох. Город древний и современный одновременно. Именно тут можно прикоснуться к истории, прочувствовать, как жили наши предки. Сколько интеллектуальных и физических сил было вложено для сохранения и возрождения исторических памятников подсчитать невозможно. «Здесь пересекаются история и современность» — часто можно прочитать о Несвиже. В преддверии 30-летия Национального историко-культурного музея-заповедника Несвиж нам посчастливилось встретиться с человеком, профессиональная жизнь которого напрямую связана с сохранением и популяризацией культурного наследия нашей малой родины. Старший научный сотрудник музея-заповедника Сергей Владимирович Чистяков родился в Воронеже, некоторое время прожил с родителями в Польше, именно там он услышал о Радзивиллах и заинтересовался историей этого рода. В 1984 году семья переехала в г. Несвиж. Здесь он окончил школу и педагогическое училище. А с 1996 года работает в Национальный историко-культурный музей заповедник «Несвиж».

— Сергей Владимирович, в этом году Национальный историко-культурный музей заповедник «Несвиж» отмечает 30-летний юбилей. Вы были среди тех, кто стоял у истоков создания музея-заповедника. Расскажите, с чего все начиналось?
— Музей-заповедник был основан Постановлением Совета министров 2 июля 1993 года, но как таковой структуры подразделений еще не существовало. Была создана рабочая группа, которая занималась разработкой Устава организации, формированием структурных подразделений, определением границ музея-заповедника, объектов, которые войдут в его состав. Иными словами, рабочая группа должна была сформировать само понятие заповедника. Первые структурные подразделения появились в 1996 году. Именно тогда, 19 июня 1996 года я и пришел работать в музей-заповедник «Несвиж».
— Какие задачи были первостепенными?
— Начинали мы практически с нуля, туристической структуры практически не было. До этого здесь работал филиал Столбцовского экскурсионного бюро, несколько любителей-краеведов, например, всем известная Клавдия Яковлевна Шишигина-Потоцкая. Но размах был совсем не тот, которого требует статус музея-заповедника. Перед нами стояли три задачи: сохранение исторического наследия, его изучение и популяризация. Сохранением занимаются музейные фонды, изучением – научный отдел, а популяризация возложена, конечно, на экскурсионную часть. Вот она как раз и появилась первой, не считая архитектурной составляющей, которая определяла, что войдет в заповедник. Материалов в то время практически не было, поэтому для создания первого экскурса пришлось потрудиться. Немалую помощь сотрудникам оказала К.Я. Шишигина-Потоцкая, помогли и записи, оставленные исследователями более раннего периода, например, В. Сырокомлей. Спустя несколько месяцев работы появился первый вариант экскурсионного текста. Позже экскурсионная часть начала пополняться сотрудниками и в итоге у музея-заповедника «Несвиж» появилось свое экскурсионное бюро, свой фондовый отдел, а впоследствии и научный.
— В чем заключается ваша работа сейчас?
— В данный момент я занимаю должность старшего научного сотрудника и занимаюсь формированием экскурсионного текста, обучением экскурсоводов и, конечно же, научными разработками, публикациями. Активно принимаю участие в разного рода конференциях. Основная моя задача – популяризация исторического наследия. Также я взаимодействую со СМИ. Разумеется, занимаюсь я и исследовательской деятельностью, ведь тот же экскурсионный текст должен обновляться, пополнятся новой информацией. Нельзя же 30 лет подавать людям одну и ту же информацию, ведь рано или поздно это повлечет потерю интереса к музею.
— В музее-заповеднике еще много неизученного. Какая тема исследований для вас наиболее интересна?
— В самом начале профессиональной деятельности мне очень повезло. Буквально в первый год работы я познакомился с Т.В. Габрусь – известным белорусским архитектором, Н.Ф. Высоцкой и другими удивительными людьми. В то время сам замок не был столь доступен для изучения из-за расположенного в нем санатория, поэтому исследование исторических памятников началось для меня именно с костела. Несвижский костел более аутентичен, да и сохранился он гораздо лучше, чем замок. На самом деле, этот объект был мало исследован, а ведь он представляет огромный интерес, в частности, крипта (усыпальница) костела. Мне очень повезло в профессионально плане – я участвовал в трех комиссиях, изучающих захоронение Радзивиллов – в 1999, 2016 и 2017 годах. И это были не только интересные, но и очень полезные исследования, ведь о крипте было немного достоверной информации. А между тем, работу экскурсовода нельзя строить на догадках и слухах. Сейчас я публикую цикл статей, посвященных данным исследованиям.
— Исследование крипты костела интересует многих, расскажите, пожалуйста, подробнее, как это происходило?
— 30 лет назад при создании музея-заповедника «Несвиж» все прекрасно знали, что под костелом находятся захоронения. Мало кто бывал в крипте, да и достоверных сведений о всех захоронениях не было, архивных данных было недостаточно. Для начала нужно было знать хотя бы точное количество объектов, находящихся в мемориальном захоронении, ведь в имеющихся источника информация разнилась. Таким образом, в 1999 году была создана специальная комиссия. Ее задачи заключались в инвентаризации, описании и фиксации сохранности саркофагов. После подсчета и описания захоронений мы скопировали и прочли инскрипции (надписи на латыни и других языках), которые есть в крипте. А позже перешли к изучению полученного материала. В конечном итоге был составлен предварительный список захоронений, установлено количество неидентифицированных захоронений. К сожалению, на длительный срок исследования в усыпальнице Радзивиллов были прерваны. Возобновились только в 2016 году. На этот раз целью исследования были сами захоронения. За два года было вскрыто порядка 15 захоронений, это, конечно, малая часть из имеющихся там 70 саркофагов. Но мы и не гнались за количеством, акцент был на качестве проводимой работы. Время на исследование было лимитировано, поэтому мы выбрали наиболее старые и интересные захоронения.
-Такого рода исследования зачастую удивляют неожиданными открытиями. Было ли что-то, что вас удивило?
— На самом деле, таких открытий было немало. Нужно признать, что до настоящего времени мы так и не знаем наверняка, где находится захоронение основателя крипты — Николая Христофора Радзивилла Сиротки. То, что оно в усыпальнице костела, сомнений не вызывает. Есть два саркофага по косвенным данным подходящих для захоронения. Особое внимание привлек один из них: мы знаем, что Николай Христофор Радзивилл Сиротка интересовался Египтом, древними мумиями. В одном из саркофагов мы обнаружили мумию, сделанную по египетской технологии. На основании этого, можно предположить, что она принадлежит именно основателю крипты. Да и сам саркофаг был изготовлен в начале 17 столетия. Останки ткани и предметы, сопутствующие захоронению также указывают на этот период. Могу сказать, что комиссией были проведены все возможные исследования. Больше нам скажет только изучение мумии при помощи аппарата компьютерной томографии. С исследованием других захоронений проблем в основном не возникало. Мы благополучно изучили останки Михаила Казимира Радзивилла Рыбоньки, его жены – Франциски Урсулы Радзивилл и других представителей этого рода. Однако не обошлось без сюрпризов. Так, например, на одном из захоронений была табличка, сделанная в 1905 году, содержащая надпись о том, что здесь покоится сын Сиротки, умерший от тяжелой формы оспы. Самое интересное было внутри. Как только саркофаг был вскрыт, мы увидели шелковую розовую подушку, украшенную рюшами и бантиками. Было очевидно, что это женское захоронение. Впоследствии наши догадки подтвердились, останки действительно принадлежали женщине. Обнаружился еще один крайне интересный факт: на зубах мумии имелись своеобразные проточки, небольшие канавки, расположенные с разными интервалами. Без преувеличения, комиссия терялась в догадках. Ясность внес стоматолог. Оказалось, что это гипоплазия зубной эмали – заболевание, вызванное недостатком кальция в организме. Чаще всего она случается от многочисленных родов. Женщиной, которая жила в тот период и произвела на свет девятерых детей, как раз и была жена Сиротки – Эльжбета Евфимия Радзивилл. Сейчас с большой долей вероятности мы можем говорить, что эти останки принадлежат именно ей. Но без молекулярных исследований на уровне ДНК стопроцентного и однозначного ответа дать нельзя.
— Скажите, а как вы оцениваете сохранность артефактов, найденных в ходе исследования крипты костела?
— Помещение крипты костела на самом деле не очень подходит для сохранения подобных элементов. Там достаточно высокая влажность. Многие предметы в таких условиях не могут храниться длительное время. Еще одной целью работы как раз и была оценка их состояния. Многие предметы находились на грани разрушения. Единственное, что мы смогли сделать – это изъять их на временное хранение для того, чтобы провести реставрацию и последующую консервацию. Потом мы вернем предметы на их прежнее место. Очень важно их сохранить, ведь они представляют огромный интерес: это и фрагмент погребального пояса знаменитого Кароля Станислава Радзивилла, известного также как Пане Коханку, его сапоги, сшитые для повседневной носки знаки некоторых орденов. Из таких предметов состоит экспозиция под названием «Castrum doloris» — «Замок скорби». Она дает посетителям понять, что в этом месте Радзивиллы не только жили, что они здесь еще и умирали. Те, кто посетит музей-заповедник в ближайшее время, еще смогут их увидеть. После возвращения их на прежнее место, в захоронения, такой возможности уже не будет.
— Каждый, кому довелось побывать в крипте костела, отмечает необыкновенные формы нескольких саркофагов. С некоторыми даже связаны легенды. Все же, почему у них такая необычная форма?
— Я могу объяснить причину возникновения подобных легенд. Представьте, есть какой-то необычный объект, и никто толком не может объяснить, почему он такой. Человек по своей природе любопытен, ему хочется многое познать, а возможностей нет. Вот тогда на основании всевозможных версий и домыслов рождается наиболее удобоваримая легенда. Она должна быть интересной, необычной и ее нельзя проверить (это обязательное условие). В те времена, когда возникла легенда о так называемом «горбатом» саркофаге никому в голову не могло прийти вскрыть его и исследовать. Нашей группой это захоронение было изучено еще в 1999 году. Классическая версия легенды говорит о том, что в саркофаге захоронена молодая прекрасная княжна. На самом же деле мы обнаружили останки пожилой княгини Аделлы – жены Константина Радзивилла. Необычную форму саркофагу придает размещенная на крышке гроба композиция, несущая христианскую символику – цельная урна, навершие которой выполнено в виде факельного огня – символа скоротечности бытия. Несмотря на красоту легенды, все имеет простое и реальное объяснение.
— Какие находки сделали именно вы?
— Мне довелось обнаружить статую Яна Непомуцена, которая сейчас располагается на территории костела. Эту скульптуру установили Рыбонька с братом еще в 40 годах 18 века, находилась она возле въездных ворот на дамбу. Говорили о том, что она была сброшена в воду, что ей отбили голову. Обнаружение статуи – поистине удивительная история. Однажды я залез на колокольню, чтобы изучить надписи на колоколе. Спускаясь вниз, я оступился и свалился в огромную поленницу. Бывший настоятель костела ксендз Григорий Колосовский хранил там дрова. Поленница рухнула, и я увидел, что из-под нее торчит рука статуи. Впоследствии оказалось, что это именно тело статуи Яна Непомуцена. В костеле много лет хранилась голова этой статуи. Вот так удалось восстановить ее полностью. А ведь сколько находок еще ждет исследователей на территории музея-заповедника!
— Многие гости города отмечают, что в Несвиже необыкновенная атмосфера. Замок, костел, парк – это же не просто исторические места. Что для вас значит быть жителем города?
— Я не родился в Несвиже, но проживаю здесь с 1984 года. Большая часть моей жизни все же связана с этим замечательным городом. К нему я испытываю такие же чувства, как и к месту, где я родился. Музей-заповедник для меня – нечто большее, чем музей, место хранения исторических ценностей. Я провожу здесь большую часть своего времени, гораздо больше, чем дома. И я действительно горжусь этим городом, считаю себя несвижанином. Мне приятно наблюдать за происходящими позитивными изменениями, отрадно, что Несвиж стал поистине туристическим центром. Многое из того, что происходит сейчас, я не мог даже предположить. Если бы в начале моей деятельности кто-то сказал, что музей-заповедник будет именно таким, какой он сейчас, я вряд ли бы в это поверил. И это прекрасно, ведь такие исторические места должны процветать, радовать людей, давать возможность увидеть историю своими глазами.